Застывший огонь - Страница 5

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

— Я понимаю, сэр, — кивнул Ленни. — Несите документы, я поработаю.

— Ты снова меня выручаешь, Ленни, — едва не прослезился шеф. — Считай, что прибавка к жалованью у тебя в кармане… Ну, по крайней мере, премия к Новому году — точно…

— Да, кстати — о туалете… — перешел на другую тему Генри Петровски.

— А что о туалете?.. — переспросил Фил Баттлер.

— Им нельзя пользоваться…

— А что делать, если захочется пи-пи? — спросила Нэнси.

— Да, или помыть руки? — поддержал ее Элрой Ривас.

— Пойдете в общий туалет — на этаже.

Больше вопросов не последовало, и начальник ушел.

— А пиджак Тэда так и висит на его стуле, — заметил

Фил Баттлер.

— Да? Вот и чудесно… — оживился Элрой и, подбежав к столу Тэда, начал примерять пиджак. — О, как раз на меня.

— Тэд тебя не любил, Элрой, — заметил Баттлер. — Он чаще беседовал со мной и, следовательно, пиджак завещал бы мне, а не тебе…

— Тут я с тобой не соглашусь. Мы с Тэдом часто говорили о женщинах, — отозвался Элрой Ривас, застегивая пуговицы. — И потом, — он смахнул с плеча невидимую пылинку, — этот пиджак мне впору, а тебе будет маловат.

Ривас проверил карманы и вытащил зажигалку.

— Вот, можешь взять ее себе, — предложил он, протягивая находку Баттлеру.

Тот взял, повертел ее в руках и сказал:

— Неравноценное распределение. Тебе модный пиджак за пятьсот кредитов, а мне — маленькую зажигалку.

— Разуй глаза, Фил, на ней позолота, к тому же это «Дриппо» — малая серия. Она потянет кредитов на семьсот…

Фил недоверчиво посмотрел на Элроя, но потом все-таки положил зажигалку в карман.

— Противно на вас смотреть. Как грифы, слетевшиеся на мертвечину, — заметила Нэнси.

— Не злись, Нэн, мы же не виноваты, что Тэдди был мужчиной и его вещи годятся только нам.

— А мне от него ничего и не надо, — гордо ответила Нэнси.

— Теперь да, — согласился Баттлер. — А в прошлом году вы с ним две недели подряд оставались на сверхурочную работу.

— Вот-вот, а ты даже и слезинки не уронила, — поддержал Баттлера Элрой Ривас. Затем он принюхался к пиджаку и заметил:

— Пахнет «Звездным лесом». Не переношу его. Придется отдавать в чистку…

Дверь в отдел открылась, и появился Генри Петровски, а с ним полицейский в мундире. Последний важно проследовал к двери гигиенической комнаты и налепил на нее какую-то бумажку. Затем повернулся к сотрудникам отдела и сказал:

— За срыв печати последует жестокая уголовная ответственность, и в ваших же интересах следить за ее сохранностью… — Акцентируя сказанное, полицейский поднял вверх указательный палец. Поняв его жест по-своему, Генри Петровски посмотрел на потолок.

В этот момент печать отклеилась и шлепнулась на пол возле начищенных ботинок полицейского чина. Тот недоуменно посмотрел на произошедшее безобразие и, нагнувшись, попытался оторвать печать от пола. Однако бумага приклеилась прочно, и полицейскому удалось оторвать только небольшой клочок.

— Гм-гм, — произнес блюститель порядка и уже не так строго добавил:

— Я схожу за другой печатью, а вы пока не нарушайте…

Когда полицейский вышел, Петровски сказал:

— Работы у нас скопилось много, поэтому придется поднавалиться. К Ленни это, конечно, не относится. Он и так тянет за семерых…

— Теперь будет тянуть за восьмерых, — сказал Элрой.

— Почему? — не понял шеф.

— Тэда нет с нами…

— А-а… Ну да. Только я не это имел в виду. Кстати, со следующей недели Ленни начнет получать надбавку к жалованью в размере пятидесяти процентов… Сам мистер Резник отметил добросовестность Ленни Фрозена и лично подписал распоряжение… Вот. Ну, я пошел, а вы работайте.

Когда за Петровски закрылась дверь, Нэнси, Фил и Элрой дружно уставились на Ленни.

— Куда будешь теперь деньги девать, приятель? Шутка ли — двадцать одна сотня кредитов в месяц! — спросил Элрой.

— На шахматы — ясное дело, — ответил за Ленни Фил Баттлер.

— Завел бы лучше девушку, Ленни, — предложила Нэнси.

Ленни оторвался от бумаг, посмотрел на Нэнси и сказал:

— Я подумаю…

Когда Ленни Фрозен подошел к афишной тумбе, Франка была уже там. В расклешенном светлом платье она показалась Ленни ослепительной красавицей. Он даже оробел, боясь, что, увидев его в нелепом полосатом костюме, Франка попросту рассмеется.

Однако Франка не рассмеялась и, оглядев Ленни сверху донизу, сказала:

— Да ты просто франт…

— Вот, это тебе, — смущенно улыбнулся Ленни и протянул Франке громадный букет цветов, который обошелся ему в двести кредитов.

— Ой, спасибо! — улыбнулась девушка, приняв цветы, и крепко пожала Ленни руку.

— Куда пойдем?

— Да куда хочешь, — отозвалась Франка.

— Давай сходим в «Пробку», — предложил Ленни.

— А это что такое?..

— Что-то вроде бара, где собираются всякие интересные люди.

— А что они там делают? Едят?

— Да. Едят, пьют, читают стихи, слушают психоматическую музыку…

— Ну пошли, — кивнула Франка и взяла Ленни под руку.

И бесконечно счастливый Ленни Фрозен повел девушку в «Пробку».

Франка почти на целую голову возвышалась над своим кавалером, и вид странной пары привлекал внимание прохожих. Они оборачивались и улыбались, но Ленни ничего не замечал и чувствовал себя на седьмом небе.

Реклама разливалась разноцветными огнями, блестящие бока лимузинов отражали фонари, прохожих и Ленни Фрозена, которого было едва видно из-за огромного букета.

Возле бара «Пробка» стоял седой швейцар, одетый в ливрею, стилизованную под изорванный рабочий комбинезон, расшитый, как и положено, золотыми галунами. Увидев, что Ленни и Франка заворачивают в бар, швейцар поклонился и произнес заученную фразу: